Царские сапоги
      В этом году в Зимнем дворце разное царское барахлишко продавалось. Музейный фонд, что ли, этим торговал Я не знаю кто.
      Я с Катериной Федоровной Коленкоровой ходил туда. Ей самовар нужен был на десять персон.
      Самовара, между прочим, там не оказалось. Или царь пил из чайника, или ему носили из кухни в каком-нибудь граненом стакане, я не знаю, только самовары в продажу не поступили.
      Зато других вещей было множество. И вещи, действительно, все очень великолепные. Разные царские портьеры, бордюры, разные рюмочки, плевательницы, сорочки и другие разные царские штучки. Ну, прямо глаза разбегаются, не знаешь, за что схватиться и какую вещь приобрести.
      Тогда Катерина Федоровна на свободные деньги купила, заместо самовара, четыре сорочки из тончайшего мадаполама. Очень роскошные. Царские.
      Я же вдруг увидел в описи сапоги. Русское голенище, восемнадцать целковых.
      Я сразу спросил у артельщика, который торговал:
      - Какие это сапоги, любезный приятель?
      Он говорит:
      - Обыкновенно какие - царские.
      - А какая, - говорю, - мне гарантия, что это царские. Может, говорю, какой-нибудь капельдинер трепал, а вы их заместо царских выдаете. Это, говорю, нехорошо, неприлично.
      Артельщик говорит:
      - Тут кругом все имущество царской фамилии Мы, говорит, дерьмом не торгуем.
      - Покажи, - говорю, - товар.
      Поглядел я сапоги Очень мне ужасно понравились и размер подходящий. И такие они не широкие, узеньким, опрятные. Тут носок, тут каблук. Ну, прямо цельные сапоги. И вообще мало ношенные. Может, только три дня царь их носил. Подметка еще не облупилась.
      - Господи, - говорю, - Катерина Федоровна, да разве, говорю, раньше можно было мечтать насчет царской обуви? Или, например, в царских сапогах по улице пройтись? Господи, говорю, как история меняется, Катерина Федоровна!
      Восемнадцать целковых отдал за них, не горюя. И, конечно, за царские сапоги эта цена очень и очень небольшая.
      Выложил восемнадцать целковых и понес эти царские сапоги домой.
      Действительно, обувать их было трудно Не говоря про портянку, на простой носок и то еле лезут. "Все-таки, - думаю, - разношу".
      Три дня разнашивал. На четвертый день вдруг подметка отлипла. И не то чтобы одна подметка, а так полностью вместе с каблуком весь нижний этаж отвалился.
      Даже нога наружу вышла.
      А случилось это поганое дело на улице, на бульваре Союзов, не доходя Дворца труда. Так и попер домой на Васильевский остров без подметки.
      Главное, денег было очень жалко. Все-таки восемнадцать целковых. И жаловаться некуда. Ну, будь эти сапоги фабрики "Скороход" или какой-нибудь другой фабрики - другой вопрос Можно было бы дело возбудить или красного директора с места погнать за такую техническую слабость. А тут, извольте, царские сапоги.
      Конечно, на другой день сходил в Музейный фонд. А там уже и торговать кончили - закрыто.
      Хотел в Эрмитаж смотаться или еще куда-нибудь, но после рукой махнул. Главное, Катерина Федоровна меня остановила.
      - Это, - говорит, - не только царский, любой королевский сапог может за столько лет прогнить. Все-таки, как хотите, со дня революции десять лет прошло. Нитки, конечно, сопреть могли за это время. Это понимать надо.
      А действительно, братцы мои, десять лет протекло. Шутка ли! Товар и тот распадаться начал.
      И хотя Катерина Федоровна меня успокоила, но когда, между прочим, после первой стирки у нее эти самые царские дамские сорочки полезли в разные стороны, то она очень ужасно крыла царский режим.
      А вообще, конечно, десять лет прошло, - смешно обижаться.
      Время-то как быстро идет, братцы мои! Все прежнее в прах распадается. einer5.1 .html" .html"

© М. Зощенко, 1927 г.